zeftera.ru.
Другая война: наркотики
Истории реальных наркоманов и что с ними случалось дальше после того, как они начали употреблять различные вещества.
Наркотик стал моим богом
Мне 39 лет. 10 лет принимал наркотики. Не употребляю наркотики 7,5 лет. Иногда мне кажется, что причины этого кроются в детстве. Родители были заняты зарабатыванием денег, а я рос с дедушкой и бабушкой, которые всячески меня опекали. В детский сад я не ходил, а когда пошел в первый класс, то не умел даже ботинки зашнуровывать самостоятельно, настолько все делали за меня, предвидя каждое мое желание. Я был необщительным и, хотя учеба мне давалась легко, друзей у меня почти не было. Шахматы, книги – вот и все мои увлечения.
Наркотик я попробовал впервые на третьем курсе института. Предложил друг, сказал, что это, как алкоголь, но ярче, к тому же не шатаешься. Препарат этот тогда свободно продавался в аптеке, не относился к наркотическим и был дешев. Ощущения меня потрясли – счастье, окрыленность, мир оказался полон красок и прекрасных людей. Разница между жизнью без препарата была разительной – меня накрывала черная тоска, все теряло смысл. С первого раза я понял, что буду наркоманом. Было ли мне страшно? Нет. Мне было страшно остаться без наркотика. Как-то быстро он стал моим богом. Богом, но и хозяином, которому я безраздельно служил. Когда во время академического отпуска начал работать на заводе слесарем, стал употреблять таблетки каждый день.
Началась череда работ и увольнений за прогулы, когда я не мог ничего делать без наркотика. Ломки выбрасывали из жизни. Родные вскоре поняли, что я наркоман. Хотя первое время старались не замечать, не хотели верить в это. Я врал, я занимал деньги, выносил из дома аппаратуру, золото, а ум, тренированный шахматами, предлагал различные хитрые комбинации, как без откровенного криминала не остаться без наркотика. Все было подчинено ему. Я пытался сбежать из этой зависимости. Как какое-то вещество владеет мною, думал я в редкие секунды пробуждения?! Предпринимал попытки самоубийства, лечился в психиатрической клинике, где зависимость от одного препарата глушилась другой. Да и туда, в палату, я хитростью проносил вещество. Я был вне мира, я был выше его, я не мог быть вместе с улыбающимися людьми на улицах. Наркотики дают чувство особенности себя, делая наркомана законченным эгоистом. Попытки бросить оканчивались тем, что, выйдя из психиатрической больницы, я с удивлением обнаруживал себя идущим в аптеку. Сами ноги меня несли туда, а другого пути уже и не было. Родители думали, что я бросил, но вскоре понимали, что я им врал. Я пытался спрыгнуть, переходил на более легкие вещества, но полностью бросить не мог. Вскоре наступило истощение – физическое, моральное. Было ощущение, что скоро сдохну или сойду с ума.
Я думал — спрыгну в любой момент
Я родился в полноценной обеспеченной семье, был окружен заботой многочисленных родственников и мало в чем нуждался. Учился я небрежно, отдавая предпочтение спорту и улице. В какой-то момент мне стало скучно. У меня было все, не было никаких проблем, отказа не было ни в чем, но чего-то мне не хватало. Я рос эгоистом. И мне кажется, в этом причина моей зависимости. Наркотики, которые появились позже, стали лишь ее следствием.
Впервые я попробовал в 16 лет курительные наркотики, не скажу, что мне слишком понравилось. А затем на летних каникулах открыл для себя сильнодействующие таблетки – никаких рецептов для того, чтобы его приобрести, не требовалось. Прямо в центре Донецка в аптеке на площади Ленина был рассадник наркоты. Не думаю, что кто-то был не в курсе этого.
А через 1,5 года случился мой первый укол. Я не помню второго и всех последующих уколов, но ту первую инъекцию помню хорошо. Что я почувствовал? Я понял, что вот оно счастье, которое ищут люди.
Однажды, еще в самом начале употребления, я приехал в гости к старому наркоману. У него за плечами уже было много лет отсидки, а в квартире не было ничего – только грязный матрац в углу. Он глянул на меня, розового и свежего, приехавшего на собственной машине и только проронил:
— Вот куда ты лезешь? Скажи?
— Прекращай, расслабься. Я спрыгну тогда, когда захочу, — с усмешкой ответил я, а про себя подумал, что таким, как он, никогда не стану.
— А с какого этажа прыгать собрался? – вдруг задал он мне непонятный вопрос.
Тогда мне казалось, что я контролирую процесс. И правда, сначала я употреблял раз в неделю один кубик, затем два раза в неделю, а затем — каждые 3-4 часа. Вскоре начались ломки и наркотик мне был нужен уже не для кайфа, а, чтобы просто не сдохнуть. Я просыпался на мокрых от пота простынях, у меня выкручивало каждую клетку, и я готов был на все, только бы добыть дозу и прекратить муки. Вот у каждого болели хоть раз в жизни зубы? Так вот я был одним сплошным больным зубом. Ночи я боялся больше, чем милиции, боли усиливались невероятно. А моя суточная доза уже равнялась 50 кубикам. Когда-то я считал тех, кто колет 10 кубиков конченными и был уверен, что таким никогда не стану. Они – иное, а я всегда смогу бросить, был уверен я. Особенность всех наркоманов – потрясающая способность врать, в первую очередь, самим себе.
Сначала легкие наркотики, вскоре – первая инъекция
Мне 36 лет и пять лет я остаюсь свободной от употребления наркотиков. Моя карьера употребления началась лет так в 13-ть, в этом возрасте я впервые попробовала алкоголь и мне очень понравились эти ощущения. В таком возрасте я не могла себе позволить пить часто. А вот после окончания 11-го класса я считала себя уже взрослой девочкой и каждый праздник оканчивался пьянкой. Но со временем я поняла — алкоголь это не мое, от него дуреют, запах перегара, мозги не соображают, и я решила попробовать что-то более веселое и непринужденное и это были курительные вещества.
Круг друзей к 18 годам я уже выбрала, это были такие же люди, употребляющие наркотики, но на тот момент мне казалось, что это именно те друзья, с которыми я пойду по жизни, с которыми я смотрю в одном направлении, которые не боятся пробовать что-то новое, и которые, как и я, хотят жить в кайф. Именно с этими людьми в один прекрасный осенний вечер я совершила свой первый, инъекционный укол.
После употребления я поняла — это оно, это именно то, чего я хотела, эти чувства нельзя описать словами, такое только можно почувствовать, это полет всего тела, это радость, на тот момент мне казалось, что проблем в жизни не существует совсем. Я могла найти контакт даже с теми людьми, которых не переносила на дух. Я могла говорить часами, о чем угодно, на любую тему. Единственное, чего я боялась, чтоб меня не «спалили» дома.
Так продолжалось 12 лет, я вышла замуж за такого же употребляющего, как и сама, у нас родился ребенок, жили, торчали, ругались, дрались, но главным в нашей жизни было одно — найти деньги на дозу. Сначала мы, конечно, рассказывали родителям что-то очень важное, и они давали нам деньги, но потом уже это не прокатывало. Пошли в ход ломбарды, кредиты, зарплата тоже уходила вся туда, а в конце уже началось воровство. Это был ад на земле. Мне даже не было интересно, что с моим ребенком. Я тогда уже поняла, что мне хана, я наркоманка, но что делать с этим не знала, просто смотрела на не употребляющих людей и тупо им завидовала.
На тот момент было уже не до кайфа. Единственное, что я могла сделать — это обратиться к Богу и просить его о помощи.
Бывшие наркоманы сразу меня раскусили
Все эти истории объединяет то, что эти люди встретились в сообществе «Анонимные Наркоманы». И у каждого из них свой срок трезвости. Такие сообщества есть по всему миру, отпочковавшись от «Анонимных Алкоголиков» в 1953 году. Есть и в Донецке, правда в единственном количестве на всю Республику. Тогда, как до войны их было несколько в самом Донецке, а кроме того, в Горловке, Енакиево, Мариуполе.
Я была приглашена на одну из встреч сообщества, куда пришли несколько девушек, парней, мужчин. Встретив их на улице, я бы в жизни не подумала, что они наркоманы. Точнее, были наркоманами. Сами себя они называют химически чистыми с разным сроком. Меня же они раскусили сразу, как потом признался один из них.
— Одного взгляда хватило, чтобы понять, что вы не зависимая. Я своего брата вижу издалека. А то что пришли, хорошо. Пусть о сообществе узнают в Донецке, как можно больше людей, кому-то это спасет жизнь. Вообще журналист у нас впервые в гостях, — признает один из парней. – Никому нет дела, что у нас сейчас каждый день гибнет молодежь до 25 лет. На тех наркотиках, которые появились сейчас, они не доживают ни до ВИЧей, ни до гепатитов. Если вы думаете – что-то изменилось за время войны, ошибаетесь. Стою недавно в аптеке и опытным взглядом вижу: в очередь вклинивается парень, называет аптекарю несколько цифр, получает желаемое и исчезает. Когда-то и я так приобретал дозу. Кстати, чтоб вы знали, алкоголь такой же наркотик и достаточно опасный.
В Донецке очень скоро откроется реабилитационный центр
— Что изменилось у нас за время войны, выросло ли у нас число наркозависимых или нет? – спрашиваю я главного врача Донецкого наркологического диспансера – Игоря Цыбу.
— С точки зрения наркорынка не изменилось ничего, — отвечает Игорь Владимирович. – Появляются новые вещества во всем мире, в том числе у нас. В чем сложность? В том, что есть вещества, обладающие наркотическим потенциалом, но не отнесенные к наркотикам на юридическом уровне. Пресечь распространение такого вещества практически невозможно. Таких препаратов немало, к тому же постоянно синтезируются новые. Этот процесс протекает во всем мире. Мы в этом ориентированы на законодательство РФ, но есть у нас и свои сложности. Если говорить о статистике, то ни провалов, ни скачков у нас не наблюдается. Рост наркомании начался в 90-х годах, вот тогда был колоссальный пик. Сейчас мы вышли на так называемое статистическое плато, каких-то особых потрясений в ту или иную сторону нет.
— А что у нас с реабилитацией наркозависимых?
— Первый этап лечения обычно проводится в государственных или частных клиниках. Это лишь первый этап, включающий в себя решение самых тяжких физических проблем. На это уходит от нескольких недель до месяца. После чего проблема окончательно еще не решена, и она требует дальнейшего участия врачей, психологов и т.д. Решать эти проблемы на дому чревато тем, что человек возвращается в свое привычное окружение и снова начинает употреблять наркотики. С этой проблемой до войны неплохо справлялись реабилитационные центры. Их было довольно много. Некоторые – религиозные, другие – светские, но свою миссию они выполняли. Сейчас у нас нет ни одного лицензированного официального реабилитационного центра. Мы нашли способ это решить. Сейчас в одном из наших структурных подразделений планируем открытие подобного центра. Даже наделенного более широкими функциями: там будут решаться не только наркоманические проблемы, но и алкогольные, постстрессовые в результате военных действий и т.д. Думаю, во втором квартале этого года он откроется. В этом будет участвовать наше государство. К слову, в Украинегосударственной реабилитационной программы нет до сих пор.
— Как вы, как врач-нарколог, оцениваете эффективность сообществ, подобных «Анонимным Наркоманам»?
— Положительно. Ребята выскакивают. Главное — идет признание собственных проблем и поиск способов их решения. Вообще же в сообществах важно, чтобы одна форма зависимости не перешла в другую. Такое часто бывает в сектантских группах. Но, насколько я знаю, у нас в Республике они запрещены. Часто говорят бывших наркоманов не бывает? А вот скажите, можно ли жить с хроническим насморком, плоскостопием или любым другим хроническим недугом? Разумеется! Как правило, хроническое отклонение здоровья к норме, за редким исключением, не возвращается, но жить с этим вполне можно нормально. То же и с наркоманией. Главное поставить перед собой цель – жить трезво. Человек может испытывать влечение к веществам, возможно, всю свою дальнейшую жизнь. Но бороться с этим нам под силу, было бы только на это желание самого человека.
Телефоны сообщества «Анонимные Наркоманы» в Донецке:
(071) 312-92-92
(050) 071-04-03
Сайт сообщества «Анонимные Наркоманы» в Донецке:
http://na-donbass.16mb.com/sobr.php
ИСТОЧНИК KP.RU